Восставшая из пепла - Страница 38

— Если господин готов, у меня есть для него колесница.

Из-за зданий появился конюх, ведя обыкновенную металлическую повозку с тремя гнедыми в оглоблях.

— Это для разминки, — заметил Распар. — Вороные будут позже. Дай один круг. Воротную секцию в ограде распахнули внутрь и провели через нее колесницу и упряжку. Лошади рыли копытами землю и мотали головами; при всем том, что они не были главной гордостью Распара, они все-таки были скаковыми лошадьми, капризными и нервными. Дарак, мгновение изучив их взглядом, снял с себя тунику, отдал ее Эллаку, а затем прислонился к колесу экипажа, пока Маггур стаскивал с него сапоги.

Беллан одобрительно хмыкнул.

Дарак прошел в ворота и обошел кругом лошадей. Он немного поласкал их, разговаривая с ними, а потом, явно удовлетворенный, забрался на колесницу. Отвязав и распутав сплетенные вожжи, он тряхнул ими, щелкнул — и кони рванули вперед. Они плохо сочетались в одной упряжке и шли неровно; колесница подскакивала, но Дарак в ту же секунду сообразил, что делать. Правую крайнюю он оставил в покое, левую крайнюю с силой притормаживал, а коренника слегка шлепал вожжами, заставляя его рваться вперед. Колесница покатила, сперва медленно, немногим быстрее пешехода. Неровность мало-помалу покинула тройку гнедых, когда они почувствовали указку поводьев, подгоняющую или сдерживающую. Они притерлись, объединились, и тогда он дал им волю. На середине скакового круга поводья провисли и натянулись, и кони внезапно пустились галопом. Я убедилась, что Дарак и в самом деле знаком с колесницами, хоть и не понимала, где и каким образом он с ними познакомился. Кони и ездок стали теперь единым целым, одним летящим существом. Поднялась туча пыли, едко-золотой на солнце. Я быстро огляделась по сторонам. Эллак ухмылялся, Распар слегка улыбался, поглаживая подбородок, Беллан, стоявший у ограды из кольев, нагнулся вперед. Глаза у него сверкали, ноздри раздувались, ноги беспокойно переступали, покалеченная левая рука дергалась.

Он мысленно мчался на этой колеснице.

Они сделали поворот легко и размашисто за каменным помостом, который представлял собой Скору Сиркуникса. Второй поворот — и сквозь тучи пыли предстала напряженная медная мощь, удерживаемая сильной рукой. Колесница замедлила бег и остановилась. Дарак посмотрел на нас.

— Лошади хорошие, Распар, но плохо сочетающиеся.

— Знаю. Ты заслужил лучших.

Гнедые, рассерженные этим внезапным прекращением своего полета, снова рванули было вперед. Дарак с силой натянул поводья, и тут же подбежал конюх, который распряг и увел лошадей.

Дарак вышел с огороженного поля, его коричневое тело слегка побелело от пыли.

— Ну, Беллан? — спросил Распар.

— Да, — сказал Беллан. И повернулся к Дараку. — У пригодного для колесниц есть нечто от льва в пустыне, — хорошо скрытая мощь проявляется только в движении. Неужели ты никогда раньше не участвовал в скачках?

— На стадионе — нет. Только на треке в… — Дарак заколебался, не желая называть какое-либо место, где он бывал в прошлом. — В одном городе, где я проживал, у меня оказалось много свободного времени.

— Да, — молвил Беллан, — у тебя божий дар, а ты им пренебрегаешь. Ты колесничий, но малость заржавел. Подобно хорошему колесу, тебя надо будет как следует смазать, прежде чем ты будешь готов. Но все же хорошее колесо. Теперь я дам тебе испробовать моих вороных, и посмотрю, понравишься ли ты им.

Их уже привели. Они изумительно смотрелись на солнце: тройка животных, высеченная из единого черного янтаря, отшлифованная до серебряного блеска, со вставленными в ноздри рубинами. Они стояли совершенно неподвижно и ждали, напряженные и опасные.

— Представь им нашего друга, Беллан, — предложил Распар.

— С вашего разрешения, я предпочел бы, чтобы он сам им представился. Дарак пожал плечами. И двинулся вперед ровным и твердым шагом. По их телам пробежала дрожь. Все три головы вскинулись почти одновременно. Дарак тихо рассмеялся. Он вошел в азарт. Он не уклонился вправо или влево, а направился к кореннику тройки. Конь оскалил зубы, и другие двое тоже всхрапнули. Передние копыта чуть поднялись. Рука Дарака, уверенная и ласкающая, скользнула по атласной морде. Поглаживая, он нагнул голову поближе, что-то шепча. Зрелище было чувственным, почти сексуальным, но удивительно прекрасным. Конь ткнулся ему в плечо. Другие двое по обеим сторонам вытянули морды, чтобы получить свою долю внимания.

Беллан негромко рассмеялся.

— Отлично, отлично, мой Даррос.

— Один мозг в трех телах, — сказал Дарак, — именно так они относятся к скаковому кругу?

— Испытай их. Они теперь пойдут с тобой. Но учти, только два круга.

Они нам еще понадобятся, и их нельзя утомлять. Кроме того, нам требуется многое обсудить.

Конюх ввел их в оглобли и запряг. Дарак стоял на колеснице, ему не терпелось поскорей начать. Вороные трепетно дрожали. Конюх выбежал за ограду и закрыл ворота. Вожжи щелкнули и натянулись.

В первый раз мы видели полет, но этот полет был огнем. Черным огнем, вырывающимся из масла. Лошади мчались вперед, стремясь догнать собственные тени, отброшенные на предыдущем круге. Дарак тоже весь устремился вперед. От этой сумасшедшей быстроты ничего нельзя было ясно разглядеть: только изгиб, порыв, оргазмический, неудержимый, и мир застывает, замирает вокруг этого ядра скорости. Я почувствовала, что должна мчаться с ними, так как стоять не двигаясь было кощунством.

— Довольно! Стой, сигкогский пес! — взревел Беллан.

Колесница вспыхнула, замерцала, затормозила. Кони рысью прошли поворот, возвращаясь к нам.